Вдобавок ко всему прочему у неё было астматическое дыхание, как у старой гармошки.
Дебилятор захлебывался от восторга, объявляя «саму останню» и потому самую великую мобилизацию всех народов. Его вообще нельзя было смотреть без отвращения, однако без новостей, даже без очень и очень паршивых, было ещё хуже. Так они в своей изоляции хоть что-то узнавали, иначе волком вой. В США уже подсчитано, сколько орудий и снарядов нужно Киеву, чтобы сравнять Юго-восток с землёй. Назывались города и местности, где Цветаев бывал и отдыхал с женой Наташкой. Есть там такое место, называется «Слияние»: чистовые парковые леса, холмы из синей глины, поросшие пахучим чабрецом, и две реки, в слиянии зажатые горами, похожими на Карпаты. А дубы! Какие там были дубы! Картины Ван Гога, а не дубы!
— Дальше! — потребовал Пророк и сел на кровать, опустив руки так, словно взялся за непосильную ношу.
— Я тебя бить не буду, на чёрта ты мне сдалась, ответишь на один вопрос, и я уйду.
— Выясняй, — беспечно согласился Цветаев, поняв, что Пророк берёт его на арапа. — Пока выяснишь, поздно будет.
— Я сейчас занят, — сказал он, прикрывая трубку, ибо Кубинский уже навострил волосатые уши.