– Вот это ты, майор, верно догадался, – вступила в разговор молчавшая до этого момента Дегтярева. – Это методика довольно оригинальная, хотя и не новая. Есть сведения, что еще в 2000-е Максимилиана Сантоса посещал небезызвестный гражданин Криворылов. Помнишь такого?
– Да ниче они нам не обещали, тарищ майор, – пожала плечами Машка. – Ей богу не вру, век свободы не видать…
– Куда! Дурак! – почти заорал в эфире Симонов. – Вернись!
– Да не шуми ты так, младший лейтенант Дятлова, – сказал я ей, когда она наконец остановилась рядом с нами и перестала орать. – От лица командования объявляю тебе благодарность и поздравляю с двумя сбитыми…
Георгиев сидел на дне окопа, рядом с рацией и «сундуком» с аппаратурой РЭБ, вглядываясь в дисплей «радарного чемодана». Кое в чем неистовая Данка сдержала слово, и улучшенный вариант этого, знакомого нам еще по Сербии, прибора, улавливающего движение и крупные массы металла (теперь прибор работал на 8 км), наша группа получила-таки. Даже два комплекта (один, резервный, лежал на «базе» в имении), не считая аналогичного прибора, который вроде бы был у Дегтяревой. «Улучшенность» этого прибора была еще и в том, что к нему прилагались «планшеты», на которые (на дистанцию до 2 км) ретранслировались показания с основного агрегата. Сейчас один такой планшет был у Машки Тупиковой. А нашего Георгиева, уже немного знакомого с этой техникой по канадскому рейду, перед этой командировкой даже послали на двухнедельные курсы, откуда он вернулся уже полностью технически подкованным человеком.
– Можно. Сегодня нежелательно, а вообще можно. Но по этому поводу, если что, будут особые указания с самого верха. Поняли?