Саша с Ивановым вытащили из блиндажа труп немца и, раскачав, забросили его за бруствер. Другие саперы снесли в блиндаж оружие.
Проснулся он от ударившего в глаза света. Открыл глаза и зажмурился: дверь распахнута, и в лицо солнечный свет бьет. А в дверном проеме Олеся стоит, и тоненькое платье солнечные лучи насквозь пронизывают, не скрывая фигуры. Аж залюбовался Саша, не в силах оторвать взгляда от грациозного стана юной девушки.
– Ну и нервы у Витьки! Я уже думал – стрелять придется, – сказал, позевывая, Иван.
Только он снял пулемет с опоры, уложил его на пол и собрался пошарить в поисках коробок с лентами, как раздались голоса. Немцы! Саша вытащил из кармана револьвер.
Оба красноармейца ушли. Ничего себе порядочки! А если он убежит? Или еще того хуже – особиста прибьет?
– С вами разобрались, идите с ополченцами. Утром зайдете ко мне за своими документами, а я пока внесу вас в списки батальона.