Пока не стемнело, я вышел наружу, оставив беспамятного с пигалицей. За дровами далеко идти не пришлось, вот они, лежат тут с утра, порубленные моим Атрибутом, осталось, только, их на полешки порубить. Когда Рубец перетёк в меч, я искренне извинился перед ним, за столь оскорбительное его использование, и начал шинковать подходящий лежащий ствол. И когда, я говорю про условности, то вот эта одна из них - утром дерево ещё росло, а вечером его срубленный ствол уже высох и может идти на дрова. Порубив, вдоль и поперёк, достаточно дров на ночь, и приготовив с десяток прутьев, я отнёс и сложил всё у очага, а потом отправился за куратом. Запасы его, подошли к концу, а пользу этой ягоды, которая сегодня мне не раз пригодилась, переоценить было сложно. Минут через тридцать, когда все дела снаружи были закончены, я закрыл за собой дверь, более не планируя сегодня выходить, и высыпал собранные ягоды на столик. Зеленушка сидела у ног лежавшего, и смотрела на меня с любопытством. В её взгляде, вообще, с самого начала не было ничего похожего на страх или опасение - только любопытство и интерес. И это как то странно, потому, что гоблины, обычно, если не враждебны людям, то не дружелюбны точно. А эта особа - напрочь наплевала на все каноны фэнтези, и ведёт себя, как соседская девочка. Хотя, возможно, это в силу юного возраста она такая, а у другого гоблина, когда он очнётся, реакция, вполне может быть канонической, поэтому расслабляться не стоит. Кстати, есть ещё один момент, связанный с гоблиншей, который я заметил сразу, но не мог сформулировать. Мне всегда казалось, что у гоблинов, как и у орков, в ходу шаманство, но то, что исполняла Зеленушка во время боя и когда лечила сородича, больше всего похоже, на обычную магическую школу. С другой стороны, возможно в Аваларе, шаманство выглядит именно так, а не как обычные пляски и завывания. Ладно, все вопросы потом, когда очнётся пациент, надеюсь, хоть с ним получится пообщаться, а пока займусь делами.