Этих людей убило не землетрясение. И даже не бомба. Их вывели из остановленного автобуса и расстреляли, а потом ограбили трупы и багаж. В этот момент майор пожалел, что не вернулся на аэродром. Надо было вернуться и ждать там. Пусть это и не штабная база, но на аэродром вряд ли нападут. Кстати, кто? Это не русские. Банда. Видимо, просто банда.
— Игнат, — сказал Романов, — ты пойми, ему десять лет. Он не малыш-несмышленыш. Это в прошлом — несмышленыш в таком возрасте. В том прошлом, когда тебе, например, в твои годы уставами ООН было официально запрещено воевать.
— Да, генерал — именно то, что нам нужно… — немного рассеянно ответил Кларенс.
Надо было начинать действовать сразу, как только «случилась» эта вялая, непонятная и кровопролитная война. Но он медлил. Медлил отдать сигнал. Их бригаду до последнего держали в резерве. Опасались атаки то ли со стороны Японии, то ли от китайцев… Но ограничилось все какой-то идиотской стычкой с группой диверсантов невнятной ЧВК недалеко от Владивостока… И еще тем, что береговая оборона потопила американский эсминец, занимавшийся разведкой.
— Меня зовут Романов Николай Федорович, — начал Романов, выслушав доклад (на площади все терпеливо ждали). — Начнем с того, что я — представитель новой власти. Власти, при которой вы теперь будете жить. Балабанов же ваш сегодня вечером будет повешен — за работорговлю, издевательства над людьми и поборы.
Хорошо тем, у кого нет детей вообще? И пусть все кончится, потому что род человеческий паскуден донельзя и только пачкает планету? Это выход… или не выход? Если не будет людей — для чего и для кого, зачем тогда будет все?