Посмотрев туда, Романов увидел — и откуда только взялся?! — совсем недалеко от лагеря, на опрокинутом бетоном репере, оставшемся от дорожного поста, сидящего человека. В позе его была естественная неподвижность — было ясно с первого же взгляда издалека, что может он так просидеть и час, и два, и три…
И улыбался. Кларенс видел угол тонких бледных губ широкого рта.
— Ничего, — быстро ответил мальчик и чуть прищурился, глядя вперед.
— Ми’ослав, — сказал мальчик. — Я Ми’ослав. Коб’ин. — И удивленно посмотрел вверх-назад: мол, дядя, ты уже про это спрашивал.
Она метнулась целовать стремя, Романов ее оттолкнул — почти с испугом. Едва не упав, девчонка бросилась к парню, который похлопал ожившими глазами, покачался… и почти повис у нее на руках в полубессознательном состоянии, громко глотая воздух ртом. Она его так и поволокла в сторону, не уставая кричать благодарности…
— Да всяко не бросим, но интересно же! — начался гомон.