— По-русски, пожалуйста, Вячеслав Борисович. Я не знаю этого слова.
— Угу, — буркнул Юрзин. — С тремя машинами и кучей народу при стволах… Так ты-то что думаешь? Стрелять, нет? Кто такие-то?
— Как раз ничего подобного, Велимир. Как раз поддерживаю твою идею вооруженных экспедиций.
«Надо что-то сказать, — подумал Романов. — Соврать что-то про лучшую жизнь, про память, про возрождение, воскрешение, что ли, сов…»
— Она правда ненормальная? — Романов оглянулся через плечо. — Поговорить с ней хотел… — Он покусал губу. Не хотелось распространяться о том, что на работах в питомнике — рядом с животными — зачастую «оттаивали» даже те из малолетних мучеников-беженцев, от которых прямым текстом отказались лучшие врачи-психотерапевты.
— Беги за Провоторовым, скажи, что я отменил приказ и велел отдать мальчишку тебе, — сердито прервал его Романов. — И уведи его куда-нибудь вечером, как хочешь уведи… Да! — уже вслед Игнату крикнул он. — Женьку позови сюда срочно!