— Дмитрий Иванович, чего такой мрачный, не так, что прошло.
— да Владыко, все готово. Вот и место приготовлено для молебна водоосвящения.
Я несколько замешкался, но Борис был тут, как тут.
— Сережа, ты меня слышишь? — шептала она мне тревожно.
— Дмитрий Иванович ты мой самый наилучший воевода сейчас. Иди и, чтобы все Захарьины-Юрьевы, живые и мертвые передо мной в колодках лежали. Сейчас там Лопухин распоряжается, он уже знает, почему и как, и за своего зятя, — Царь вновь посмотрел на меня и улыбнулся, — он со всех Захарьиных шкуру спустит, так, что ты его там придержи, живыми они мне нужны.
Щепотнев также, как и остальные, с почтением слушавший наставления архимандрита, подошел к кафедре, привычным жестом облокотился об нее, и предложил всем садиться.