Теперь наступила моя очередь трепетно раскрывать тяжелые обложки и смотреть на старославянскую вязь букв и думать, — кто же в глубине веков смог перевести и переписать на русском языке эти труды?
Есть, я ему сегодня не давал, разрешил только питье воды и немного нежирного бульона.
— Кузьма, а из подмастерьев, есть ли, кто науку эту постигает?
— Может, быть, вы объясните Сергий Аникитович, зачем вам такие перчатки?
— Государь, а ведь мне митрополит запретил Святое писание больше, чем одну книгу печатать, дескать, они ее вначале на Соборе прочитают. Будут ошибки искать и со старыми книгами расхождения. А когда все исправления сделают, только тогда и дальше печатать можно.
Наконец, он насмотрелся, и мы продолжили наш путь ко мне в усадьбу.