От тряски боль становилась все сильнее, и сознание вновь милосердно меня оставило.
После этого я все-таки переоделся, и мы пошли ужинать.
В следующие дни лихорадочно проводилась подготовка к возможной операции, объяснения своим будущим ассистентам ее этапов. Был сделан не один десяток рисунков, в которых была объяснена вся топография внутренних органов, связки, артерии вены, которые необходимо будет в ходе операции выделить перевязать.
Так, что тот, кто такие речи в ночи говорил, сам такой тать есть.
Ира, как обычно, на людях не говорившая ни слова укора, когда мы остались одни, вновь начала выговаривать мне на небрежение своим здоровьем.
Вроде пили мы умеренно, но в результате нас обоих вынесли на руках и уложили спать.