Я стоял, слушал слова Брянцева и думал, что в вотчины свои я теперь, наверно не попаду никогда.
— Сергий Аникитович, я теперь понимаю, почему вы не сказали, откуда взяли такой материал, это уже не серебро, за такие вещи золотом будут платить.
Книги были вынуты из сундука, упакованы и мы, выпив на посошок, наконец, расстались.
— Классен, я же не могу разорваться, у меня и так будет очень много проблем. Конечно, одного я вас не оставлю, мы вместе будем проводить эксперименты, чтобы получать новые лекарства, и улучшать старые.
— Бог с тобой, отец Варфоломей, да я не знал ничего, вот тебе крест, как на исповеди говорю. Зачем мне здесь схизматики среди православных нужны, но кто я есть, чтобы царю перечить, когда он мне милость оказывает, боярина высокого рода, под его руку пришедшего, временно приютить.
— Постойте, кардинал, — возмущенно заговорил Григорий, — я, что недостаточно ясно выразился, чтобы волос с его головы не упал, до нашего с ним разговора!