В душе Григория зажегся слабый огонек надежды — неужели в конце его жизни господь посылает ему возможность исцеления. Как ни странно он совершенно не желал продлять свою жизнь просто для того, чтобы жить, нет, он искренне считал, что ему предназначено ввести отпавшую ветвь христианства туда, где, по его мнению, ей надлежит пребывать. И вот сейчас появилась возможность, нет даже просто намек на нее, что лекарь из Московии сможет продлить эту жизнь на несколько лет, так необходимых для завершения его целей. И такую возможность никак нельзя упустить.