А то ведь начнет на жалость давить. Иногда милашка Колин становился жутким занудой. Может, пора порвать с ним? Мне влюбленный любовник на фиг не нужен, слишком мешает жить желанием постоянно видеть мою скромную персону рядом. Длинно вздохнув и с предвкушением улыбнувшись, я поехала — да здравствуют пиво и шашлыки!
— Мне пришлось оставить ее у Ружинского, и она теперь не хочет уезжать.
Мои губы невольно сложились в мечтательную улыбку, а сознание как протерли тряпкой, в нем сразу стало светло и просторно. Надолго ли, правда, не знаю, но уже хорошо. И я уцепилась за это состояние, стараясь даже дышать через раз и не шевелиться. Надеюсь только, Аттина не будет спрашивать, чего это я улыбаюсь, как будто мне подарили миллион. Усилием воли я согнала с лица красноречивую улику — не надо давать наяде-метаморфу лишнего повода насторожиться.
— Давай, жду, — попрощалась Ядвига и отключилась.
— Подожди, если он запрещенный и древний и его нет в свободном доступе, как ты его нашел? — Я сунула в рот кусок омлета, прожевала.
— Обычные жизненные неурядицы, — небрежно ответила, строго выдерживая образ.