Остальная часть заседания была смята и носила менее торжественный характер. Остап начал резвиться. Елена Станиславовна совсем размякла. Гости постепенно расходились, почтительно прощаясь с организаторами.
— Товарищ Бендер, — пробормотал предводитель.
Большая и тяжелая гора свалилась с плеч заведующего хозяйством. Испытывая детскую легкость, толстяк смотрел на нового художника лучезарным взглядом.
— Да дайте же человеку поспать! — буркнул пенал № 2.
— Не корысти ради, — пропел отец Федор, — а токмо во исполнение воли больной жены.
— По объявлению, — сказал Варфоломеич, — два часа жду, барышня.