— Мы не дезертиры, — набычился Иркумов, но, перехватив холодный, как кусок полярного льда взгляд комиссара, быстро сдал назад. — Ну, не совсем…
— А ты угадай, — ощерился Тамас в чисто орочьей ухмылке. — Кто здесь настолько страшный, чтобы отвлечь зеленых парней?
Уве сорвал маску, позволявшую успешно скрывать от солдат смятение, и отбросил в снег. Он тяжело дышал, жадно хватая ртом уличный холод, кривя бледные губы, но никак не мог надышаться. Словно воздух внезапно утратил природные свойства и насытился углекислотой так, что легкие работали впустую. Холанну было жарко, пот лился ручьями, пропитывая белье и подкладку комбинезона. Сероватые волосы торчали в разные стороны слипшимися перьями, отброшенный капюшон болтался за спиной черной тряпкой.
— То есть культ имеет своих представителей, похожих на людей, помимо этого — зараженных агентов, а также особей, которых вообще никому показывать нельзя? — уточнил Боргар.
На мгновение Владимиру показалось, что с ним говорит собственное безумие, но в следующую секунду арбитр понял, что губернатор вернулся на линию.
— Я дам тебе танк, — произнес Хаукон, и коменданту показалось, что земля уходит у него из‑под ног.