Дешевое темное кружева, которое смотрелось убого, как и два ряда перламутровых пуговиц.
— Тут некогда винный погреб был, — признался шериф, ежась.
…диадема с алмазами, ее мама с насмешкой именует короной и надевает неохотно. А Ийлэ диадема нравится… нет, Ийлэ знает, что когда-нибудь все эти драгоценности достанутся ей, но когда это будет?
— Не слушай, — сказала Ийлэ ребенку, который завозился. — Он это заслужил…
— Мы посидим здесь, — Ийлэ вытащила дочь из корзины, обняла, удивляясь тому, до чего та стала тяжелой, теплой. И ощущение этого тепла успокаивало. — Мы просто посидим здесь… немного… нам ведь вовсе не обязательно гулять по дому, верно?
А он не выпустил руку, он вглядывался в ее лицо жадно, пытаясь увидеть что-то, понятное лишь ему. Пальцы его плотней обхватили запястье.