Плотно сомкнутые створки почти не пропускали запахов, и Нату пришлось сосредоточиться… немного измениться, ведь когда меняешься, то запахи становятся ярче.
— Я раньше думал, что будет, когда умру… вот есть я… и есть мир… и мне нравилось жить… а как этот мир исчезнет… точнее, я исчезну, а вокруг ничего почти не изменится. Быть может, кто-то будет грустить… например, Кейрен… он очень эмоциональный у нас. Мама вот огорчится… но остальной-то мир не заметит даже. Несправедливым казалось.
— Все… все хорошо… — мама судорожно выдохнула. — Это… это просто нервы…
— Как мило… — это было сказано так, что Нат понял: милой его инициативу найо Арманди не считает. — А вы все время… тут были?
Нат обещание давал. И если нарушит слово, то сволочью получится именно он.
— Он здесь за мэра… градоправителя… олицетворение власти, так сказать… и мне приходится… соответствовать… и здесь я исключительно в роли наблюдателя… смотрю, чтобы никто не нарушил закон… закон — основа общества…