Небом, тоже менявшемся неуловимо, но вместе с тем — явно.
— Я уйду, а ты запрешься. Молоко там, в корзине. И еще я мяса сушеного положил, просто на всякий случай. Сиди тихо и… и ты же умеешь прятаться.
— Держись за мной, — Райдо пришпорил жеребца. — Не отставай.
И где, спрашивается, теперь этот древний род? А про почет и матушка не заговаривает…
Бран ведь тоже был силен. И не один. Трое. Все трое умерли, но Брана и тех, остальных, не жаль. А вот Райдо — дело другое. Ийлэ не простит себе, если с ним что-то случится.
Или ветер обрушит стены, ярился-то, ярился, а ничего… утих, устал, наверное.