Я ошалело повел взглядом по разгромленной лаборатории. Всего два удара креслом, и уникальная установка, труд многих лет, уничтожена полностью.
И вышел, закрыв за собой дверь, опередив лакея. От Брандштеттера веет недружелюбием, но не враждебностью. Похоже, умеет смирять свои неприязни, а вслух говорит только то, что полезно стране и сельскому хозяйству.
— Надо быстро, — сказала она отрывисто. — Могу не успеть.
— Семь трупов, — сообщил я. — Даже не знаю, это хорошо или плохо?
Она появилась в левом окошке, брови обиженно вздернуты, в глазах обида.
— Ты сам так говорил, — напомнила она. — Теперь вижу, как низко пал ваш народ!.. Так изощряться в еде, какой позор…