— Можно, — говорил он, — это всегда можно, дуся. С нашим удовольствием, дуся.
— В брандмейстеры! — заволновался вдруг Виктор Михайлович.
— Послушайте, — сказал вдруг великий комбинатор, — как вас звали в детстве?
— Клавдия Ивановна! — позвал Воробьянинов. Теща быстро зашевелила губами, но, вместо привычных уху Ипполита Матвеевича трубных звуков, он услышал стон, тихий, тонкий и такой жалостный, что сердце его дрогнуло. Блестящая слеза неожиданно быстро выкатилась из глаза и, словно ртуть, скользнула по лицу.
Никеша и Владя всем своим видом выразили уверенность в быстрой перемене. А Кислярский, понявший со слов главы торговой фирмы «Быстроупак», что ему не придется принимать непосредственного участия в вооруженных столкновениях, обрадованно поддакнул.
Тут очнувшийся Ипполит Матвеевич, разбрызгивая слюну, ворвался в разговор.