Воодушевившись своими успехами, Зяма рванул к Барону, которого черти почти погребли под собой. История с «поражением электрическим током» повторилась: на земле уже лежало пятеро. Подскочивший Зимин яростно врубился в схватку. А Борька… А Борька продолжил геройствовать… ещё секунд тридцать… после чего один из чертей, поплатившись последующим параличом, подкинул его вверх, а другой, заплатив ту же цену, красиво ударил нашего еврея ногой, когда тот ещё находился в воздухе. Раздался смачный звук «чвяк», и Борька отлетел влево. Мы перестали дышать, а потом одновременно, проревев «Зяма!!!», сорвались в атаку. Плевать нам было на камень, на обряд и на пленного генерала. На всё. Мы сорвались мстить за русского еврея Борьку Зеймовича. Черти, казалось, опешили от нашей атаки, за что и поплатились своими рогатыми головами: Барон и Петрович в короткие сроки покрошили ближайших козлоногих противников в мелкую капусту и смогли чуть продвинуться вперёд. И тут же в ряды чертей врубились мы. Кто руками, кто ножами, Микола своей дубиной, мы рвали рогатых, пытаясь хотя бы количеством убитых врагов компенсировать гибель Зямы. В итоге ни черти не смогли продвинуться вперёд, ни мы – оттеснить их подальше. Существенную помощь нам оказал Баюн, постоянно врываясь в тылы противника и кроша всех, кто встал у него на пути.