– И долго ты тут круги наматывать будешь? – ехидно интересуется Полоз. Ответить не успеваю, так как надо мной в стену «ложится» очередь, а чуть позже и передо мной. Запрыгиваю внутрь. Кидаю пистолет в ближайшего немца. Успеваю отметить, что внутри их четверо. До оружия не добраться. Вынимаю оба ножа и стартую в сторону ближайшего противника. До него метра четыре. Стараюсь бежать под углом, чтобы уйти с линии огня остальных. Им хоть и дали приказ не стрелять, но кто их знает? Фриц замешкался. Поворачиваясь ко мне, он, во-первых, в лицевой щиток каски поймал брошенный мной пистолет; а во-вторых, в процессе разворота передумал пользоваться автоматом (вспомнил, видимо, про приказ). В итоге и повернуться до конца не успел, и остался безоружным. А я, приблизившись к нему в кувырке, в результате оказался рядом и на уровне его слабо защищенных ног. Мои ноги, кстати, тоже слабо защищены. Размашистым движением распахал немцу правое бедро с наружной стороны, кувыркнулся обратно и спрятался за этим же бойцом от его соплеменников. Подрезанный немец был слишком занят остановкой крови из распаханного бедра, поэтому на мои танцы рядом с ним внимания не обращал. А я вскочил на ноги, приобнял противника, левую руку засунул ему под лицевой щиток, нащупал пальцами глаза, правой рукой поймал автомат и дал очередь в сторону трёх оставшихся. Стрелять было очень неудобно, поэтому ближайшему к нам фрицу попало по ногам, а остальное ушло мимо.