На деле это не так. Все перечисленные атрибуты государства — лишь оболочка, внешнее проявление его истинной функции, которой испокон веков являлось обеспечение баланса интересов всех его граждан, классов, сословий, имущественных и социальных слоев. Государство действительно является аппаратом, созданным для организованного применения насилия. Но и банда — точно такой же аппарат. Отличие заключается в том, что банде не требуется легитимация. Ее члены знают то, что их занятие антиобщественно и направлено на удовлетворение исключительно собственных меркантильных интересов. Легитимность государству придает именно общественный договор. Впрочем, согласие общества на самоограничение и передачу части своего суверенитета неким структурам, с целью более полного обеспечения своих экономических и политических интересов в меняющемся мире можно назвать и по-другому, общественный договор — лишь наиболее известное и общепризнанное из возможных наименований.
Более того, люди, считающие, что украинская государственность может быть спокойно ликвидирована — куда порядочнее борцов с СССР.
В-третьих, благодаря тому, что власть подыгрывает фашистам, они уверены в своей безнаказанности. За последние годы эмпирический опыт взаимодействия с властью убедил их в том, что они являются обладателями эксклюзивного права избивать, убивать и грабить всех, кого они сочтут недостаточно свидомыми. То есть они готовы начать агрессию просто потому, что в силу природной глупости даже не предполагают возможности не то что своего поражения, но просто ответного удара.
Могут ли цвет государственного знамени, слова гимна, форма герба, идеология правящей партии превалировать над необходимостью строить детские сады и школы, давать качественное образование, обеспечивать медицинскую помощь, создавать нормально оплачиваемые рабочие места и т. д.? Кому нужно государство, озабоченное только голодомором и «героизмом» Шухевича?
Более того, не для всех, но для многих антиоранжевых организаций нет худшего врага, чем единомышленники из такой же организации. Борьба амбиций и честолюбий, борьба незаметных невооруженным глазом различий в концепциях маргинализовала больше проектов, чем все усилия оранжевых наци взятых вместе.