Таким образом, платой за конфронтацию с Украиной для граждан РФ стал дополнительный рост цен на 5,5 % за прошедший после присоединения Крыма год. Эти 5,5 % инфляции означают, что россияне потеряли примерно 2 триллиона рублей из своей зарплаты и примерно 750 млрд рублей из своих сбережений.
Премьер-министр ДНР Александр Бородай заявил, что среди погибших 26 мая было опознано 33 гражданина России. Бородай подчеркнул, что в рядах боевиков сражаются уроженцы Чечни, «готовые защищать своих русских братьев». Мэр Донецка Александр Лукьянченко добавил, что в госпиталь после боя у аэропорта поступили 43 раненых, включая граждан, прибывших из чеченских городов Грозный и Гудермес. По свидетельству Клосса, после неудачного боя за аэропорт Донецка и значительных потерь, кадыровцы «с такой войной дальше не согласились и уехали в Чечню». Эту информацию 1 июня 2014 года подтвердил и Александр Ходаковский: по его словам, воевавшие в батальоне чеченцы «уехали, забрав своих раненых».
Риторика военных лет оказалась спроецирована на текущие политические новости. Украинская власть в риторике кремлевской пропаганды стала «бандеровской» и «нацистской», а Россия оказалась занята тем же, чем и в 1941-45 гг. — борьбой с фашистами. Георгиевская лента из символа памяти превратилась в атрибутику нынешнего противостояния — если ты носишь ленту, то ты сторонник отделения от Украины Крыма и Донбасса, враг «бандеровцев». Антифашистская риторика, используемая официальными СМИ, перевела политический кризис на язык войны на уничтожение.
В начале февраля 2015 года к Борису Немцову обратились граждане, представляющие интересы родственников погибших в Донбассе российских солдат. Они просили помощи в том, чтобы добиться от Минобороны РФ выплат их семьям. Собеседники Немцова, со ссылкой на родственников солдат, помогли восстановить хронологию ввода российских войск на территорию Украины.
Несмотря на то, что обещанные выплаты так и не были осуществлены, семьи российских солдат отказались от публичных заявлений. Более того, убийство Бориса Немцова убедило их отказаться от любых требований к российским властям. Причина тому — страх уголовного преследования и опасения за собственные жизни.
Голос 1: Ну не знаю, это вместе с Промежицами, Черёхой, со всеми.