— Где же мы будем гулять? — спросила Лиза. Ипполит Матвеевич поглядел на ее белое светящееся лицо и, вместо того чтобы прямо сказать: «Я здесь, Инезилья, стою под окном», начал длинно и нудно говорить о том, что давно не был в Москве и что Париж не в пример лучше Белокаменной, которая, как ни крути, остается бессистемно распланированной большой деревней.
— Витьки-слесаря опять нету? — спросил он у Елены Станиславовны.
Среди них двигался Никифор Ляпис, очень молодой человек с бараньей прической и нескромным взглядом.
— Сто сорок один, — предлагал отец Федор, — не корысти ради, господин Брунс, а токмо…
— Да идите вы к черту! Слушайте и не рыпайтесь!
В еще большей мере это относится к столкновению, происходящему в «Золотом теленке» между Бендером и Корейко. Что произойдет с Бендером, когда он получит наконец свой миллион, до поры до времени остается туманным, биография же Корейко с самого начала написана с такой открытой антипатией, что читателю чем дальше, тем больше хочется, чтобы в результате столкновения с Бендером Корейко потерпел поражение.