– Давай, лопай. – Катя пододвинула тарелку с макаронами по-флотски и кетчуп. – Я тебе уже расстелила.
От этого слова внутри все сладко замерло, и вдруг разом навалилось осознание, что я теперь – полностью его. По-настоящему, официально, и об этом свидетельствует и штамп в паспорте, и новенькое колечко на пальце, и уж тем более слегка выступающий животик. Сердце взволнованно стукнулось в ребра, а в теле поселилась непривычная легкость.
– Дура, – пробормотала и поспешно выдавила пасту на зубную щетку.
– Двадцать семь. Такие вопросы не задают женщинам!.. – вырвалось у меня все-таки, я почувствовала, как потеплели щеки.
Красиво оформленный зал, светильники, паркет, мягкий, рассеянный свет – мне понравилось внутри. Все чинно расселись на мягких стульях, а улыбчивая тетенька весьма пышных форм торжественным голосом начала говорить положенные фразы, которые практически не задерживались у меня в голове. От волнения стены зала чуть-чуть поплыли, и я вцепилась в руку Рассаэрна, опасаясь, как бы в обморок не грохнуться от переизбытка эмоций. Ладонь машинально легла на живот, и я порадовалась, что токсикоз, похоже, меня миновал, как и обещала Света. Рас покосился, с тревожным и одновременно вопросительным выражением во взгляде, и я храбро улыбнулась, приструнив разбушевавшиеся чувства. Поздно переживать, ехидно поддела сама себя, и не о свадьбе волноваться стоит. Помогло, сердце стало биться ровнее. Рас улыбнулся уголком губ и подмигнул. Дальше все закончилось быстро: произнеся по очереди «да», мы надели друг другу кольца – моя рука даже не дрогнула, как я втайне опасалась, – расписались, и… все. Я стала Ариной Ивлевой. Кстати, только сейчас узнала фамилию Рассаэрна, прилагавшуюся к человеческому имени.
– Ну, так что там со сроками и твоей родословной? – Рас обнял меня и повел в дом. – Я суши купил по дороге, будешь? – Я согласно закивала головой, зайдя вслед за ним в теплый холл.