– Лучше две, – тут же начал торговаться поляк.
Щека у Петра задёргалась в нервном тике – неисполнительности он не терпел. Но вроде и вины дьяка не усматривалось. Ежели сырья нет, из чего пушки лить?
Андрея окутало облако блаженного тепла. После целого дня на морозце захотелось снять тулуп, шапку и валенки, поесть горячего, отоспаться в мягкой постели.
– Около Малоярославца хочу счастья попытать, у Протвы.
Наум вновь скорчил скорбную гримасу и вошёл в дом – известить о печальной новости домашних.
Андрей, закрыв глаза, повторил текст письма.