К'ирсан понятливо кивнул и отошел от стражей. Люди на службе, и не стоит им мешать. Он может и подождать.
— Ну ты и зверь. Голыми руками-то зачем? — Сержант, как обычно, осуждающе покачал головой и подхватил копье с широким наконечником. — Длинновато немного, ну да ладно.
Служанка обедала вместе с гостьей госпожи, но от этого ничуть не смущалась. Видимо, такие здесь царили порядки, когда прислуга сидит за одним столом с хозяевами. На стол накрывал молчаливый узкоглазый мужчина в шелковых штанах и рубахе навыпуск с высоким стоячим воротником. Делал он это сноровисто, быстро и совершенно незаметно. Закончив работу, тут же ушел прочь. Интересоваться, почему он не обедает с ними, Настя не стала: в пословице про свой устав и чужой монастырь есть смысл.
— Ну что ж, вы умеете убеждать! Я согласен… подумать!
Как ни странно, но злой рык капрала подействовал на солдат отрезвляюще. Вокруг также звучали голоса других командиров, приводящих в чувство легионеров… А потом две волны воинов встретились.
Очнулся Мокрый Нос от жутко неудобной позы и невнятного бормотания где-то прямо над головой. Юноша попытался пошевелиться и тут же застонал от боли в вывернутых суставах. Боль прояснила сознание и даже прогнала на время ломоту в затылке. Он ощутил, что руки его заломлены за спину и безжалостно стянуты веревкой. Все лицо было в мелких порезах, еще сочащихся кровью. Смирт попытался крикнуть, но горло перехватило болью, и он только закашлялся.