— Ма-алахов… мы ехать будем или разговоры разговаривать?
— Черт. Значит, они, боги эти, его надули, а он слово все равно сдержал? Так, что ли?
Уже на этот шум старший лейтенант Светлов прибежал — он в тот раз с нами не ходил, потому, наверное, и вник в ситуацию с ходу — отвел этого… тоже лейтенанта в сторонку и объяснил ему… понятно. В общем, больше мы его не видели.
— Десятка лучших скалолазов замка в полном твоем распоряжении, Маляхов, — рапортует. — Что приказывать будешь?
— Ва-а-первых, Малахов, — надменным таким голосочком говорит принцесса и еще слова нарочно так растягивает, точь-в-точь, как рыжая моя, ненаглядная, когда злится, — спрашивать даму о возрасте — неприлично. А во-вторых, я первая спросила.
— Отец! — а голос аж звенит от возмущения. Командир оглянулся, брови свел, сурово так на нее посмотрел. Ну, думаю, сейчас он по ней начнет из тяжелых гвоздить, не глядя, что дочь. А может, именно потому, что дочь.