Я пулемет примостил, ленту расправил, дистанцию на прицеле установил, прицелился для пробы — красота.
Вот тут-то у меня челюсть об столешницу и приложилась.
— Имя как имя, — говорю. — Там, откуда я пришел, вполне себе обычное.
— Рыжая, — спрашиваю, — тебя что, стучаться никогда не учили? А если бы я без штанов стоял?
Когда начштаба вошел, капитан сел, закрыл книжку — закладкой у него был листик папиросной бумаги, он никогда не откладывал его в сторону, аккуратно переставляя по мере чтения, — и положил ее на стол, названьем вниз.
— Разбегаемся! — ору. — Все в разные стороны.