Оказалось, действительно уцелел. Зарос, правда, весь, сверху донизу. В смысле — алтарь. От Храма-то пара половинок колонн осталась да еще десяток разнокалиберных камней непонятного назначения. Из чего я лично сделал вывод, что древняя магия — оно, конечно, может, и хорошо, а цемент все-таки лучше.
— Ну, святой отец, — говорю. — Если вы мне такой подарок сделаете, считайте, Гарик уже вас больше не побеспокоит. Им уже будут его приятели-черти заниматься. А у них к нему вопросов надолго хватит.
Нет уж, думаю, даже не мечтайте, ваша светлость. Пока вы до своего кинжальчика дотянетесь, я вас финкой раза три ткнуть успею.
— Угу. Ты еще прибавь, — говорю, — что дракон твой на дистанцию плевка черта с два бы подлетел, корабельные зенитчики на ура б завалили! Счетверенный эрликон — это вам не шарики из посоха.
Плохо другое — с каждой проведенной в нем минутой не нравился мне «Старый олень» все больше и больше.
Сказал зло и резко — и почти сразу же понял, что глупость сморозил.