— Schnee, — говорит лаборант и записывает.
Как-то в феврале кадетов поднимают среди ночи и гонят на заснеженный плац. Там горят факелы. Вразвалку подходит Бастиан, из-под шинели видны голые ноги.
Ладони исчезают, и появляется батон — тяжелый, теплый, больше обычного.
Что-то словно нависает в темноте, какая-то ревущая волна, огромный морской вал. Однако Этьен лишь произносит второй раз: «Спи, а когда ты проснешься, я уже буду здесь», и мгновение спустя она считает его шаги на лестнице.
Пламя медленно тянется к окну. К занавескам.
Тогда почему в дом не попала бомба? Почему он не сгорел?