Боголюбов длинно и прерывисто вздохнул от восторга.
Когда явился Модест Петрович – в камуфляже и рыбацкой шляпе с полями, – Боголюбов уже не знал, куда деваться от собственной неловкости и неправильности происходящего.
– Если ты прав и Ефросинья наблюдатель, – сказал наконец Боголюбов, – значит, имеет смысл поговорить с ней. Она вполне может что-то добавить в нашу новую… картину мира.
Вернулся Боголюбов и сообщил, что постелил красавицам в кабинете на диванах. Ванна в кухне, а дальше сами разберутся. Они тут же выразили немедленную готовность разбираться и, к Сашиному изумлению, в два счета убрали со стола остатки пира, оставив композицию «Медведь на воеводстве», стаканы и выпивку. С его точки зрения, хрустальные пальчики подобных див служат исключительно для того, чтобы взбивать локоны.
– Здрасте, – сказал Сперанский хмуро. – Заходите.
Тут ему вдруг пришло в голову, что Саша Иванушкин, оказавшийся «лейтенантом секретной службы ее величества», как это называлось в любимых английский детективах, ничем свою причастность к этим самым службам не подтвердил, разве что офицерскими часами, но выводы из данной детали он, Боголюбов, вполне мог сделать неправильные. В конце концов, Андрей Ильич никогда не готовил себя в разведчики или сыщики и не знал, как они делают свои выводы, всегда такие остроумные и блестящие.