Мотя первая прыгнула в джип, как только он завел мотор.
Саша помолчал. Боголюбов продолжал шуровать. Солнце висело между старыми яблонями, белый дым путался в ветках, пахло весной.
На шее у него была царапина такого размера, что пришлось раскопать в вещах водолазку, чтобы не сойти за повешенного, который в последнюю секунду сорвался. Боголюбов повел шеей, провел пальцем под воротником, отступил на шаг и еще посмотрел.
– Да как раз при том, что за столько лет о нем никаких сведений не было!.. Последнее место, где портрет, так сказать, легально находился, и был наш музей! Начинать искать нужно только отсюда, больше неоткуда.
– Ну конечно, поможет! – воскликнул Саша. – Разумеется, поможет!..
Он пошел по весенней Красной площади к памятнику Ленину и некоторое время постоял, задрав голову и рассматривая вождя мирового пролетариата.