– Надо, значит, давай езжай. Скатертью дорога.
Дорогой Алешенька оказался дородным мужчиной в светлом плаще, шляпе и серой пиджачной паре. Раскинув огромные руки и чуть пританцовывая, он двинулся к Анне Львовне, сошелся с ней возле стола и облобызал троекратно, а потом еще приложился к ручке и замер в поклоне надолго. Все собравшиеся – сотрудники Андрея Ильича – любовались на них, у всех были умильные лица.
Дверь открывается наружу, соображала Лера как будто сквозь вату. Даже если нам удастся подтащить комод, он нас не спасет.
– Я вас извиняю, Нина… как вас по батюшке?
Ему на самом деле казалось важным это понять.
Боголюбов точно знал, что снимали, да еще как!..