Было очень холодно и светло, странно светло. Луна висела над голыми макушками старых яблонь, и где-то журчала вода.
Саша пожал плечами – он вообще любил пожимать плечами – и скрылся в доме.
Очень сердясь, Боголюбов ткнул на плиту чайник, разыскал кофе и налил в ковшик воды – варить яйцо.
– Чем она еще заболела? – процедил Саутин.
– Из искры возгорится пламя, – произнес он.
Нина встала, посмотрела на него, как будто хотела еще что-то сказать, раздумала и вышла, почти выбежала из кабинета.