– Что вы, что вы, – перепугался Александр, – как можно! Я и сам тут человек новый, только три месяца как, просто мы не ожидали вашего назначения.
Боголюбов посидел немного, а потом осторожно, как хрустальный, лег.
– Анна Львовна была хорошим человеком? – бухнул Боголюбов первое, что пришло в голову.
Настя терпеть не могла слез, утешать не умела, чужие страдания считала проявлением слабости и сама никогда не страдала.
– Я думаю, их подворовывали из музея, а потом продавали. Но сначала, разумеется, писали что-то сверху. До конца я не разобралась, да у меня и задачи такой не было.
И он подтолкнул Боголюбова в спину. Тот сильно качнулся, но удержался.