– Да в каком, в каком! В прямом!.. Да не прикидывайся ты, все ведь понимаешь!.. – Модест Петрович вдруг близко и прямо взглянул Боголюбову в лицо. Ненависть была в этом взгляде, самая настоящая, неподдельная, честная. – Только рано победу праздновать, попомни мое слово. Еще посмотрим, кто кого.
– Да вот… вас прислали! Вы ведь небось человек занятой, к столичной жизни привычный! А у нас тут тишина, скука. Неторопливость наблюдается. Неловко вам здесь будет. Да и вникнуть надо. А Анна Львовна тридцать лет музей содержит так, что любо-дорого, в иностранных путеводителях он обозначен! И такое к ней нерасположение вдруг проявилось! Она ведь и при покойном директоре все сама, все сама. До всего доходила, во все дела вникала!..
– Ты зачем собаку в музей привел? – страшным голосом спросил Саша, когда Боголюбов к нему заглянул. – Старушки все в ужасе, сейчас вторую кляузу министру настрочат!..
Раздумывая таким образом, Андрей Ильич прозевал момент, когда рыба взяла, повела и леска натянулась как струна.
– Вы говорили, что у вас вопросы какие-то?..
– Объяснительную пиши, и не будет тебе к майским никаких премиальных!..