Цитата #937 из книги «Союз плуга и трезуба. Как придумали Украину»

Белые бросились разоружать петлюровцев-галичан. Те, по свидетельству «Денника», «по більшій части стояли ще під впливом щойно минувшої паніки» и почти не оказывали сопротивления. В плен к белым тут же попал в полном составе штаб III корпуса Галицкой армии и его одиннадцать сотен. Штаб I корпуса едва успел выбраться («вицофатися», как пишет «Денник») из киевских улиц за пределы негостеприимного города — «опір з причини згаданої паніки був неможливий».

Просмотров: 5

Неподалеку некоторое время сидел Симон Петлюра. Каждый день полагалась получасовая прогулка. Как рассказывает Ковалевский, «на дозвіллі тюремного життя було нам, українцям, дуже цікаво провадити дискусії на актуальні теми і робити оцінку минулих революційних подій та шукати шляхів на будуче. Часто вдавалось мені розмовляти з Симоном Петлюрою, який змінив шаблю на перо публіциста… Ми всі були переконані, що гетьманщина не зможе утриматись, що новий революційний вибух змете опереткову державу». Но вскоре гетман выпустил «публициста Петлюру» на волю, и Ковалевскому пришлось беседовать в основном с двумя соседями по камере — моряками-черноморцами. Те упорно склоняли его перейти на большевистские позиции. Но министр-казнокрад упорно держался «самостийнической» идеологии.

Просмотров: 7

Винниченко В. Щоденник. Том третій. 1926–1928. — Київ — Едмонтон — Нью-Йорк, 2010.

Просмотров: 5

Участие Михновского в подготовке июльского переворота главарям Центральной Рады доказать не удалось. Тем не менее, они считали, что за бунтом полуботковцев стоит именно он. Поручика-адвоката срочно перевели на Румынский фронт в бессарабский городишко Болград. Тут он вел себя необыкновенно тихо. Не участвовал ни в каких митингах, а только читал лекции по украиноведению.

Просмотров: 4

Уже в феврале 2013 года, готовя зту книгу к публикации, я еще раз открыл советскую биографию Леси Украинки, написанную Анатолем Костенко для серии ЖЗЛ и перечитал ее. Конечно же, ее автор ВСЕ ЗНАЛ. Знал еще в далеком 1971 году, когда в СССР «секса не было» — тем более, лесбийского. Стоит только прочитать одну его фразу, стыдливо спрятанную между залежей ничего не значащих дифирамбов покойной поэтессе: «Еще будучи в Берлине, Леся написала через Павлыка первое письмо Ольге Кобылянской, заочно предлагая знакомство. Тотчас же получила быстрый и благосклонный ответ… Обе женщины, чье творчество составляло предмет восхищения современников, были влюблены друг в друга и эту взаимную любовь сохранили на всю жизнь, никогда не позволив не то что туче — даже тени омрачить свое чувство».

Просмотров: 6