Команды линкоров «Тюринген» и «Гельголанд» ограничились тем, что сломали брашпиль (приспособление для подъема якоря) и залили уголь водой. Бунт пришлось усмирить высадкой на корабли морской пехоты, сохранившей верность присяге, и выдвижением на дистанцию торпедного залпа эсминцев и подводной лодки. Был момент, когда разделившиеся в политических симпатиях корабли немецкого флота были готовы перестрелять друг друга. Больше полутысячи человек из экипажей пришлось арестовать, а линкоры рассредоточить по различным базам.
Спрашивается, зачем этот человек, так поэтично описывающий, как шуршал песочек под шинами его велосипеда в парке Фонтенбло под Парижем и мечтающий после войны снова вернуться в Европу (он особенно любил Италию, Францию и Швейцарию), занял чужое место? А ведь занял же! И даже не постеснялся записать в дневнике: «Маю бути першим міністром України. І смішно, і дивно, і радісно».
Это была очень понятная народу должность — демократически избранный только за личные качества лидер. Попробуй объяснить простому человеку, что такое «действительный статский советник»? А атаман — все ясно. Отсюда и обилие поговорок: «Отаманом артіль кріпка. Отаманити — не чарку в руці держати: треба в голові багато думок обертати. Добивсь до отаманства та й умер».
Первой струйкой пара стала статья Юрия Ключа «Либидо поэтессы», напечатанная в 1995 году в журнале «Лель». До тех пор семья Лесиных родителей считалась, как трубили официальные биографии, «на редкость дружной». Автор, скрывшийся под псевдонимом Ключ, опроверг это. По свидетельству современников, несчастный папа Косач был подкаблучником — он добывал деньги, но парившая в интеллектуальных небесах супруга его не очень ценила. Образ морально раздавленного отца подсознательно повлиял на сексуальность будущей поэтессы. Возле нее всегда будут слабые мужчины и… сильные женщины. Однажды Леся обмолвилась: «Колись, як вийду заміж, то мій чоловік буде секретарствувать у мене».
Махно Н. И. Воспоминания. Книга 1. — Париж, 1929.