Чикаленко Євген. Спогади (1861–1907). — К_ 2003.
Как утверждал «батько нації», не важно, «якого хто роду, якої хто віри, а часом, навіть — і якої хто мови». Главное, чтобы они «вважали себе українцями».
Зато «атаманшу» Юлю и атаманшу Марусю роднит другое, идеологическое совпадение. В разгар первой русской революции Никифорова оказалась втянутой в группу так называемых «анархистов-безмотивников». Врагами свободы они объявили всех, у кого есть сбережения в банках, хорошая одежда и возможность обедать в ресторанах. Вспомните, «народную», чисто популистскую политику Тимошенко. «Враги» — в виде нефтетрейдеров и отечественных капиталистов. И «друзья» — в облике всех сирых и убогих, с которыми нужно поделиться ресторанными объедками. Перекличка с Марусей налицо!
Это был пик успехов деникинцев. Их правый фланг упирался в Волгу, а левый — в Днепр. После блестящего окружения красных на Кавказе боевой дух армии был необыкновенно высок. Ошибки, допущенные большевиками, политика «расказачивания» и массовых расстрелов вызвала зимой знаменитое Верхнедонское восстание в тылу красных, описанное в романе Шолохова. Оно дало белым новое пополнение. Донцы, разозленные смертью родственников, были готовы мстить врагу.
Но немцы, игравшие первую скрипку в дуэте союзников, придерживались иной модели развития Украины. Ее идеологом был молодой адмирал Канарис. Он хорошо известен широкой публике по истории Второй мировой войны как руководитель Абвера германской армейской разведки. Но и в Первую мировую был далеко не последней фигурой в рядах немецких спецслужб.
Особых успехов Киевская группа не достигла. В основном, она виртуозно уворачивалась от любых столкновений как с красными, так и с белыми, что впоследствии назовут Первым зимним походом армии УНР. В это время армией командовал великий мастер отступлений и лучший загробный ученик Кутузова в украинском войске генерал Омелянович-Павленко. Бывший полковник Русской гвардии, он еще с военного училища затвердил завет победителя Наполеона: «Главное — сохранить армию!» У этого выдающегося «отступателя» Тютюнник некоторое время числился заместителем, ни на что в реальности не влияя — как при Чапаеве, при нем всегда находились перешедшие на службу УНР бывшие штабные офицеры дореволюционной! русской армии, не давая прапорщику-политику наделать каких-нибудь особо выдающихся глупостей.