О боях под Киевом Михаил Булгаков знал только со слов своих друзей-офицеров. Не служил он и в «студенческом» артиллерийском дивизионе, якобы располагавшемся в здании Первой киевской гимназии на Бибиковском бульваре. Как профессиональный врач Михаил Афанасьевич хорошо понимал, чем может закончиться встреча с шальной пулей, и всегда отличался разумной осторожностью.
Михайль Семенко одновременно испытал влияние и Северянина, и Маяковского. Он изобрел собственную разновидность этого литературного течения, назвав ее «кверофутуризмом». («Кверо» по-гречески — «искать»). Не будет преувеличением сказать, что автор «Дерзань» оказался самым крупным искателем в украинской поэзии XX века — настоящей антитезой шевченковскому «Кобзарю», который он швырнул к своим ногам.
Немцев же интересовало другое. Выиграв Первую мировую войну на востоке, они продолжали ее на западе — против Франции, Англии и США. К 1918 году экономический и человеческий потенциал германской империи находился на пределе. В армию призывали мальчишек. Продуктов не хватало. И населению, и вооруженным силам реально грозил голод.
Да, в общем-то, благодаря только одному человеку, погибшему там, — студенту из очень известной киевской семьи — Владимиру Шульгину. Этот мальчик приходился племянником члену Центральной Рады и министру иностранных дел Украинской Народной Республики Александру Шульгину. Поэтому, когда уже в марте 1918 года Грушевский и его соратники с помощью немцев вернутся в Киев, официальная украинская пропаганда станет раскручивать именно Круты. Как говорится, болело. И председатель Рады, и прочие члены правительства чувствовали вину перед своим близким знакомым. Это была действительно «государственная» трагедия. Министры переживали за министра!
Его главой назначили Израиля Юделевича Кулика — уроженца города Шпола на Черкащине. В независимой Украине ему не повезло из-за национального происхождения. Очень уж не любят вспоминать у нас, что первым председателем украинского Союза писателей был еврей. Тем не менее, это факт, против которого, как говорится, не попрешь.
Потом все разошлись спать. Так как было уже очень поздно и депутаты устали. Вся церемония вместе с чтением Универсала заняла всего полчаса. Как написала 13 января 1918 года киевская газета «Нова Рада»: «За пізнім часом о пів на другу засідання переривається до слідуючого дня».