– Ничего подписывать не буду! Дурака нашел?! Я ни с чем не согласен, что вы там напридумывали!
Но хряпнув пару стопок коньяка с труднопроизносимым названием в том самом Тимохином «кабинете», Монах неожиданно для самого себя скис. И Тимоха перемену настроения тут же заметил – как будто давно ожидал ее.
– Ну да, – ответил он. – Все так называют.
– Я больше не буду… – уже не с таким энтузиазмом, как в прошлый раз, повторил пухлощекий.
Закончив сортировку, Олег раскрыл газету, которой только что завершил стопку. Не больше секунды он вглядывался в текст, затем перевернул страницу… и еще через секунду перевернул другую.
Лена и Тамара, как утверждали врачи, шли на поправку. Выйдя из больницы, Николай Степанович открыл багажник своей «девятки», положил туда звякнувший пакет с пустыми банками, в которых приносил родным еду. Глаза Переверзева были мокры, в горле что-то подрагивало…