К месту происшествия ринулись Паша Эмильевич, Альхен и все уцелевшие Яковлевичи.
За соседним столом служащие хрюкнули в чернильницы.
— Грабеж среди бела дня! — сказал Остап, подражая интонациям предводителя во время исторического торга в дворницкой. — Вам мало тридцати тысяч? Вам нужен еще ключ от квартиры?
— Но ведь я, — сказал Остап, — только завтра получу деньги по телеграфу.
Золотые битюги снова стали коричневыми. Брильянтовые капли холодели на лету и плюхались оземь. В пивных и ресторане «Феникс» пиво поднялось в цене: наступил вечер. На Большой Пушкинской зажглись электрические лампы, и, возвращаясь домой с первой весенней прогулки, с барабанным топаньем прошел отряд пионеров.
— Знаю, знаю, — заметила царица, — а токмо волею пославшей тя жены.