— А она ходит сюда ночью? — удивилась Кира.
— Флавиус утверждает, что «не». Подробностей он мне не сообщал, а расспрашивать его — сами понимаете… В том положении, в каком я оказался, оставалось только радоваться, что живым отпускают…
— Чего это он? — тут же спросила Ольга, надеясь, что теперь-то можно.
— Да может, они и ни при чем вовсе, — попытался вступиться за богов Мафей, в основном из опасения, как бы они не обиделись на несправедливое обвинение — если оно вдруг и вправду несправедливое.
Юный Роберто испуганно вжался в угол между стеной и печкой и не рисковал вообще раскрывать рот, получив еще два отцовских подзатыльника и гневное разъяснение, что его, болвана, покойная матушка точно так же рожала больше суток.
— Я опоздал, — зачем-то покаялся Витька, хотя его никто не спрашивал, и вообще все и так было понятно.