— Не получится, Шарль. Он с родной матери стребовал бы долг через судейских…
— И, между прочим, даже остаться победителем в поединке! — заявил д'Артаньян, гордо подняв голову.
— Кто же в Париже не узнает самого изящного кавалера Англии? — сказал д'Артаньян, решив, что в интересах дела можно даже сделать комплимент не кому-нибудь, а проклятому англичанину.
— Что вы имеете в виду? — вскинулся д'Артаньян, которому кровь ударила в голову.
— Клянусь честью дворянина, любезный Бонасье, что я ни единым словечком не упомяну об этом письме ни единому человеку на свете! И о том, кто его отнес, умолчу!
В комнате появился сухопарый пожилой мужчина, чья длиннополая одежда выдавала в нем лекаря. Тут же стоял бледный юноша, держа кожаную сумку, из которой торчали разнообразнейшие докторские инструменты, способные ужаснуть раненого солдата в сто раз сильнее, нежели жерла орудий врага. Особенно д'Артаньяну не понравилась широкая пила, имевшая такой вид, словно не раз уже побывала в деле.