— Не спорю. Но разбойничьим ножом пользоваться не умею. И не собираюсь учиться.
— Говоря по совести, сударь, вообще не приходилось. Но вы же понимаете, что я имею в виду?
— Я и не думал, любезный д'Артаньян, что вы столь сведущи в генеалогии и истории Франции, вы мне поначалу показались крайне легкомысленным юнцом, уж не посетуйте… Ну что же, пусть я и не могу представить вещественных доказательств — учитывая, какие бури пронеслись над королевством за эти двести лет и сколько бумаг погибло в пожарищах, — но в нашем роду никогда не сомневались, что со славным Рожером нас связывают родственные узы…
Трое выскочили ему навстречу из узенького кривого переулочка так быстро, что д'Артаньян в первый миг принял их за некое подобие чертей, — но тут же спохватился: с каких это пор черти бросаются на христианина, хоть и нерадивого, средь бела дня, пусть и в насквозь еретической стране?
— Увы, судьба мало считается с нашими намерениями, — с легкой усмешкой сказал Рошфор. — Боюсь, вы, сами того не осознавая, приобрели могущественных врагов… но так уж устроена жизнь, что порой, обретая врагов, тем самым обретаешь и друзей…
— Шарль, порой все решает не истина, а количество свидетелей… Перраш сразу после вашего ухода побежал к комиссару полиции нашего квартала и сделал жалобу по всей форме, требуя, чтобы вас послали на галеры или по крайней мере засадили в Шатле и продержали там подольше…