— Я полностью удовлетворен вашими извинениями, сударь, — сказал гасконец, поклонившись со всей возможной грацией. — Полагаю, на этом наше дело можно считать законченным, насколько я разбираюсь в правилах чести?
— Я бы хотел объясниться… — сказал д'Артаньян, нетерпеливо переступая.
И он выбежал из гостиной. По его глубокому убеждению, истинный дворянин в такой ситуации не должен был сидеть сложа руки. Коли уж делишь с женщиной постель, следует принимать близко к сердцу и ее злоключения… Поднявшись к себе, он засунул пару пистолетов за пояс и взял длинный хлыст. Неплохо было бы ради пущего устрашения прихватить с собой Планше с мушкетом, да вот беда, у Планше пока что не было мушкета ввиду печального состояния финансов его хозяина…
— Я знаю. Вас-то нам и нужно… Извольте, сударь, смирнехонько шагать в середине строя! Я не стану забирать у вас шпагу, к чему эти церемонии, но и вы уж не вздумайте дурить…
— Мадрид и Зюдердам, — произнес незнакомец.
— И мы наконец-то увидим друг друга после столь долгой заочной переписки… Черт побери, очень похоже, господин Арамис, и вы, очаровательная герцогиня, что вы так и не сталкивались лицом к лицу, а следовательно — или эрго, как выразился бы мой ученый латыни слуга, — вы не знаете друг друга… Вот и прекрасно! Позвольте уж выкинуть с вами веселую шутку! Это будет забавная шутка, разрази меня гром со всеми потрохами! Вы, герцогиня, никак не невинная девушка, а значит, совесть моя чиста — вполне в духе «Декамерона»…