— Даже так… — задумчиво проговорил насм, крутя в руках лист бумаги. — Что ж, как скажешь. Есть еще что-то, что я должен знать?
Однако в последние несколько месяцев картина будущего начала понемногу меняться: вопреки всем прогнозам и, казалось бы, в пику почти сложившемуся узору, в грядущее вмешался неучтенный фактор, от одного присутствия которого линии вероятности истончались, рвались и частенько путались. Поначалу его влияние не было так заметно — лишь туман сгустился над некоторыми цепочками событий, заслонив недавно прорисовавшуюся картину. Потом оно проявилось четче, распутав сразу несколько сложных узоров и сумев подарить отчаявшемуся Оракулу слабую надежду. А совсем недавно, наконец, сформировалось до того явно, что скрывать его появление было уже невозможно.
— Вранье, — остановив взгляд на моих окровавленных предплечьях, дрогнувшим голосом отозвался де Регилль. — Ничего ты им не сделал!
— Врешь! У него строго направленное действие!
— Этого не может быть, — твердо сказала Ларисса де Ривье. — Невзун, при всем моем уважении, но все частные лаборатории находятся под строгим надзором. И ход любого потенциально опасного исследования жестко контролируется нашими надзирающими! Это — закон.
— А как вам удалось договориться с духами?! — снова влез в образовавшуюся паузу де Фугг. — У них же был карантин! Может, вы лукавите, молодой человек?