«Брайан, – сказала Лори, – сам знаешь, что бывает с тем, кто старое помянет».
«Это слишком много денег, – объяснила я. – Что мне с этой землей делать?»
Мне только что исполнилось восемнадцать лет. На следующий день я уволилась из забегаловки по продаже гамбургеров и стала репортером в газете Phoenix.
Мы пересекли Миссисипи, потом повернули на север в сторону Кентукки, а потом на восток. С равнин и пустыни мы попали в гористую местность с дорогой, идущей то вверх, то вниз. Наконец, мы доехали до Аппалачей. Здесь нам пришлось время от времени останавливаться на горных подъемах для того, чтобы дать машине отдохнуть и мотору остыть. Стоял ноябрь. Опадали коричневые листья, и горы были окутаны туманом. Вместо ирригационных каналов Западного побережья кругом текли настоящие реки и ручьи, и дышалось совершенно иначе. Не было ветра, и воздух казался тяжелее, а все цвета были темнее. Мы ехали молча.
Я задумалась о том, был ли пожар как-либо связан со мной. Папа говорил, что между людьми и явлениями существует взаимосвязь. Однажды я уже сильно обожглась, когда варила сосиски, потом жгла в туалете отеля бумагу, а вот теперь загорелся и сам отель. У меня не было ответов на все эти вопросы, я твердо знала одно – я живу в мире, где пожар может начаться в любой момент. Значит, я всегда должна быть начеку.
«Мне пришлось согласиться. Твой папа просто так от меня не отстал бы, – объясняла мама. И добавляла, что очень хотела уехать от своей матери, которая не давала ей никакой возможности принимать самостоятельные решения. – Но откуда я могла знать, что в этом смысле твой папа окажется еще хуже?»